Джулия стояла на пристани. Сильный ветер рвал юбку, он разметал волосы девушки, подталкивал ее в спину – «давай, вперед». Сейчас Томпсон даже злилась на себя – зачем она пошла сюда, на эту пристань, неужели, только ради того, чтобы посмотреть на яхты, или на их…как это правильно, «заплыв?». В самом деле, почему домоседке Джулии вместо того, чтобы посидеть дома, завернувшись в теплый плед, захотелось пойти на городской праздник? Нет ответа, но ее будто что-то толкало в спину – «Иди, Джули, иди!».
Томпсон даже не допила чай, она отложила книгу, повествующую о мафии тридцатых годов. «Хорошо, что мы живем не в Чикаго», - подумала девушка, вытаскивая из шкафа новую сине-белую юбку. Юбка была настоящим произведением искусства и куплена была за половину зарплаты Джулии. Брюнетка и сама не понимала, зачем купила ее, ведь она не ходила по таким местам, где эта вещичка пришлась бы к месту. Да и денег было жалко, но тогда, в магазине, стоя перед витриной, Джулию буквально раздирало на части желание купить эту красоту. Купить и надеть!
Дома же, перед зеркалом, перемерив с юбкой все свои немногочисленные кофточки, Джулия удовлетворенно вздохнула и спрятала это сокровище в шкаф…
И вот сегодня день икс настал. Джулия надела юбку и закрутилась перед зеркалом – она выглядела и правда очень мило.
В общем, когда через полчаса девушка выходила из дома, на ее лице сияла широкая улыбка, а настроение ее было просто великолепным.
Джулия прошлась по торговым рядам, купила себе молочный коктейль и направилась к пристани прогулочным шагом.
Вообще, Джулия никогда не была избалована мужским вниманием, поэтому сейчас взгляды, которые бросали на нее некоторые мужчины, смущали ее. «Зря я купила такую короткую юбку» - думала Джули, пытаясь немного приспустить ее, чтобы та хотя бы прикрыла колени. Но тщетно, после бесплодных попыток Томпсон оставила эту затею.
И вот теперь она стояла на пристани, ветер приподнимал юбку, он растрепал прическу, и Джулия решила, что пора отправляться обратно, ближе к центру.
Она сделала шаг назад, все еще продолжая смотреть вперед, на воду, где выстроились белоснежные красавицы-яхты, и почувствовала, что нога в изящной красной туфельке попала в какую-то ямку. Да-да, Джулия Томпсон, одетая в дорогущую юбку, сейчас собиралась шлепнуться на грязную землю!
Девушка сделала судорожное движение руками, взмахнула ими, пытаясь удержать равновесие, но потерпела неудачу. Она продолжала заваливаться назад. Пустой стакан от коктейля выпал из рук.
- Ох, - выдохнула Джули.

Вообще-то, Джулия не была неловкой. Ну, то есть,о ней никогда не говорили: " У нее обе ноги левые", или что-то вроде того. Всегда аккуратна, размеренна, точна в движениях... И как же так вышло, что именно сегодня она умудрилась оступиться?
Столкновение с землей было неизбежно, и Джулия уже даже морально приготовилась к этому неловкому чувству, когда прохожие старательно отводят глаза, а ты пытаешься встать, заливаясь при этом краской.
Но... нет. Внезапно что-то удержало ее, за талию, потом под руку, и вот уже Томпсон опять крепко стоит двумя ногами на земле, в растерянности сжимая свою сумочку.
Девушка оглянулась, посмотреть на неведомого спасителя, который не только сберег юбку, но и уберег ее от унижения. Оглянулась и застыла. Парень, или точнее, уже мужчина, был красив. Высокий, статный, в шляпе, которая ему необычно шла... Его темные глаза усмехались Джулии, а в руках он держал ее стакан от коктейля. Уже пустой, но Джули внезапно подумала о том, что у парня хорошая реакция. В самом деле, он не только не дал упасть самой девушке, но и схватил ее стакан.
- Ох, я...спасибо, - улыбнулась Джулия.
Следует сделать лирическое отступление. Джулия не умела знакомиться с парнями, очаровывать их, флиртовать так, чтобы на следующий день они хотели перезвонить. Ее немногочисленные романы длились от силы пару недель, и заканчивались весьма плачевно. "Дело не в тебе," - говорил парень. " Я понимаю", - отвечала Джулия, на самом деле искренне недоумевая, в чем дело и что могло случится. Так вот. Томпсон уже привыкла к своему одиночеству, а что еще остается делать серой мышке? Но теперь, внезапно в этот самый момент, когда она оглянулась посмотреть на своего невольного спасителя, ей внезапно очень-очень захотелось ему понравится.
Джулия улыбнулась, сдула со лба непослушную прядь волос, которую проказник-ветер вырвал из прически, посмотрела на парня.
- Я Джулия, - внезапно сказала она, сама поражаясь своей наглости. Что заставило ее действовать так, так внаглую знакомиться с представителем противоположного пола, того самого, которого она так сторонилась? Может быть, эти смеющиеся глаза темно-карего цвета? В любом случае, Джулия уже пошла ва-банк, и останавливаться ей не хотелось, и знаете, почему? А что, если он сейчас развернется и уйдет?
- Спасибо Вам, - от души еще раз поблагодарила Томпсон, - Если бы не Вы, я была бы в дурацком положении... И запачкалась бы, - она в рассеянном жесте указала на юбку и рассмеялась.

На лице Джулии уже разливалась широкая улыбка, она смотрела на своего нового знакомого по имени Лукас, и улыбалась, еще даже не слыша, что он говорит. Так бывает, когда кто-то, кто очень нравится вам, внезапно отвечает взаимностью.
- Я, вообще-то, обычно не такая неловкая, - пролепетала Томпсон, - Сегодня, видимо, особенный день, или, может, неудобные туфли...
Ох, замолчи же! Джулия поспешно оборвала себя, боясь, что Лукас подумает о ней, как об обычной глупенькой пустышке, а ей этого совсем-совсем не хотелось!
Потом, когда внезапно ее локоть прекратил чувствовать тепло человеческой руки, Джулия покраснела. Все это время он держал ее под руку, а она и не почувствовала, улыбалась только, да молола какую-то чепуху.
- Я с радостью выпью с Вами кофе.
Слова вылетели гораздо быстрее, чем Джулия успела их остановить. Конечно, будь у нее время, она подумала бы о том, как неосмотрительно соглашаться на небольшую прогулку с незнакомым человеком, поразмышляла бы о том, что Лукас сочтет ее легкодоступной дешевкой, но все это - если бы было время.  А раз отвечать пришлось бытсро - Джули выпалила то, что хотела сказать.
- Я рада знакомству, - сообщила с улыбкой Джулия, а потом внезапно застыла на секунду, когда увидела протянутую руку. Сердце сладостно забилось, и, конечно, тем же вечером, сидя в своей тесной квартирке, девушка будет тщательно взвешивать каждое свое слово и действие, восклицать про себя: "Зачем же мне все это?". Но сейчас Томпсон сделала единственное, что могла, а главное - чего очень хотела: вложила свою ладошку в руку Лукаса и пробормотала:
- Я люблю латте. А Вы?
И первая сделала шаг навстречу киоску с кофе.

Вот бывает иногда такое, что неловкое молчание разрушает всю дивную атмосферу, которую два человека успевают выстроить. В самом деле, по натуре своей не болтушка Джулия молчит и сейчас. Она шагает к киоску, крепко держась за локоть Лукаса,  как утопающий хватается за соломинку в надежде на спасение, и молчит. И он молчит, сообщает о любимом кофе и о сладостях.
Джулия беспечно смеется, растянув в улыбке губы, кивает:
- Я обожаю шоколад. К остальному равнодушна, а вот шоколад...
Она терпеливо ждет, пока Лукас расплатится, кажется, тянется к сумочке, чтобы предложить денег, но рука на полпути замирает, а потом берет стакан из рук нового знакомого. Он задерживает на ее пальцах свою ладонь, а по спине Томпсон бегут мурашки, она улыбается, и возникает внезапно чувство, что знакомы они давным давно, она и Лукас, этот красивый парень в шляпе, старые знакомые, которые внезапно встречаются в метро или на улице, долго смотрят, приглядываются, молчат, а потом внезапно начинают трещать без умолку, обниматься, похлопывать друг друга по спине...
А через минутку Лукас и Джулия снова идут, опять близко, бок к боку, и Джулия снова держит его за локоть, а он несет пакет со сладостями, улыбается мальчику, пробегающему мимо, а вдали плывет музыка.  Старая песня, она льется над площадью чарующей мелодией очаровывает всех вокруг так, что люди останавливаются, чтобы прислушаться к ней, улыбнуться и вспомнить что-то, самое сокровенное и приятное.
Стакан с кофе забыт, как и сумочка, все это добро осталось на какой-то лавочке, когда Джулия с сияющими глазами поворачивается к Лукасу, и кивает, улыбаясь:
- Конечно. Мне.. очень хочется.
Широкая улыбка не покидает ее лица, и внезапно Джулия кажется себе какой-то..необыкновенно легкой. Она прижимается к Лукасу, осторожно и нерешительно, но так желая, чтобы его руки  подхватили ее, и унесли куда-то, где будут только они вдвоем...

Вдвоем на площади - вокруг много людей, но сейчас они вдвоем. Музыкант тихо поет, склонившись над фортепиано, а Джули сжимает ладонь Лукаса, ее голова склонилась низко, все ближе к лицу Лукаса, девушка сейчас серьезна. Какой-то отголосок здравого смысла еще вопит в голове что-то, вроде того: "Ты не знаешь его, Джули, кто он и почему он так ведет себя с тобой?". Но Джули заставляет его замолчать, она кружится в танце, прижимается к нему, такому теплому, пахнущему чем-то невыразимо приятным, будто бы запахом юности и романтики. В голове пустота, одна мысль настойчиво вертится на языке, но пока Джулия не решается сказать вслух это такое простое предложение, она все медлит, выжидает.
Они кружатся в танце, Джулия даже не успевает заметить, как музыка кончается, начинается нечто другое, потом еще и еще. Музыканты сменяют друг друга, а Джули и Лукас молчат, только танцуют под что-то, что слышат только они. Маленькая девочка, держащая папу за руку, показывает пальцем на пару, что-то говорит папе. Джулия улыбается ей из-за плеча Лукаса.
А откуда-то слева уже звучит другая мелодия, невероятно нежная и сексуальная, она будто бы специально включена сейчас, для пары, встретившейся пару часов назад, но нашедшей такое единение в объятиях друг друга. Лукас начинает двигаться быстрее, Джули невольно старается подстроится под его темп, она когда-то давно ходила в хореографическую студию, и теперь старые навыки оживают в ее теле. Она переступает с ноги на ногу, прижимается спиной к груди Лукаса, и тут он спрашивает.
Вопрос ошарашивает Джулию, она не может сказать ни слова. К счастью, ему не нужно это, он отстраняет ее от себя, а потом раскручивает вокруг своей оси.
Девушка еще не успевает остановиться, когда его губы обжигают ее ладонь. А через секунду он уже идет вперед, к той скамейке, на которой они оставили свои вещи..час или два назад?
И когда Лукас закуривает, отпивает кофе, Джулия решается. В два шага нагоняя его, она приникает к его спине, прижимается лбом к его плечу и говорит:
- Не хочу, чтобы ты уходил. Останься, ладно?

Джулия понимает, что не вправе просить у него большего - остаться с ней надолго, навсегда. Ведь у него есть свои заботы, наверняка есть, он же явно занятой и серьезный человек, а ей скоро будет пора снимать нарядную юбку и снова идти на работу, возвращаться в свою скучную, среднестатистическую жизнь. И снова улыбаться посетителям, перелистывать пыльные каталоги, а ночью зажигать спички и смотреть на них, пока пальцам не станет больно.
Томпсон всегда верила в любовь. Наивную, возвышенную и чистую. Читая, проглатывая книги одну за другой, она грезила о себе, как об Ассоли на берегу, как о Джен Эйр, как о маленькой Дженни Герхардт. Джули не считала себя утонченной особой, которая достойна такого чувства. Но она совсем не предполагала, что все случится так быстро и просто. Под чарующую музыку, утопая в океане темных глаз, путаясь в своих мыслях, задыхаясь от этого незнакомого, но родного запаха.
Джулия молчит. Прижимается лбом к плечу Лукаса, а рука ее хватается за его руку в наивном жесте - "останься со мной, не уходи, пожалуйста".
Все вновь происходит слишком быстро. Когда он легко целует ее, вдыхает в нее свое дыхание, держит ее в объятиях так, как никто другой этого не делал, Джулия теряет голову. Водоворот ощущений и мыслей подхватывает ее, она жмурится, отстраняется на секунду и смотрит в эти прекрасные темные глаза. Она не знает, о чем думает Лукас, может быть, он жалеет о том, что совершил ошибку? Джулия не слушает голоса здравого смысла, зачем ей это сейчас? Она только тонет в его глазах, а потом, крепко-крепко зажмурившись, ныряет в омут с головой. В омут, от которого нет спасения. Это чувство, что сильнее всего испытанного ранее, ее погубит. Томпсон и сама понимает это, она знает, что дороги назад теперь не будет.
Но она обнимает Лукаса, прижимается к нему так тесно, что невозможно понять, где кончается он и начинается она, и целует его сама. Ее приоткрытые губы шепчут:
- Мне было плохо без тебя.
В этот момент ей все становится ясно. Вся ее жизнь видится ей какой-то мелкой и пустой. Будто и не жила она вовсе, до сегодняшнего дня, до юбки, кофе, танца и его губ, которые скользят по ее щеке.

<<< Пришёл из дома мод
Поворот налево, поворот направо. Сто-о-о-оять! Южный ветер донёс до парня свежий запах близости воды. Неужели перестал плутать и вышел туда, куда надо? Скорее всего, именно так. Долгие поиски набережной вымотали Ленца вконец. Дойти до деревянного бортика и упасть где-нибудь. Раз шажок, два шажок. Бросить сумку на деревяшки и грохнуться рядом с оборвашкой. Не расшнуровывая, скинуть кеды.  Поразительно громкий «бульк» в идеальной тишине набережной тонко намекнул Ленцу, что домой он сегодня идёт босиком. Мысленно поблагодарив судьбу, звёзд и прочих верзил, что сложились в таком причудливом порядке и наколдовали ему кармическое невезение, Вэл закатал штаны и попытался выглядеть свою обувь где-то среди коротких волн. Все кеды любимые, пока не порвутся. Или не утонут. Это уж как получится. Сейчас любимыми кедами художника были те, что пытались уплыть от владельца.  Призывно качаясь на волнах, красные конверсы напоминали Ленцу, что таки да, дебил. Сколько с ними было связано историй? Футбол старыми сапогами как следствие крупного зигзагообразного шва вдоль прорезиненной подошвы. Развязавшиеся шнурки и перелом носа. Опоздание на собеседование и месяц голодовки. Топление в болоте и чудесное оттуда спасение. Да тут эпизодов на целый сериал. И упускать такой кусочек жизни?
- Вашу мать,  я только что не купался сегодня! – раздеваться на пристани, пока не стемнело Ленц не собирался, а мокрая одежда нисколько не смущала парня. Достать или хер с ними? Глубоко вздохнув, он таки решил, что пускай плывут. Может, кому-нибудь они будут милы и достанутся по счастливой случайности? Передадут своей чудесной атмосферой всё то, что в буквальном смысле прошли вместе с хозяином.  Ой, да новые куплю, делов-то. Ещё успею с ними нахватать историй на целую книгу. «Я и мои друзья». Нет, нужно что-то пафосней, чтобы сметали с полок в порыве лютой радости и брызгали слюнями в благоговейном экстазе. «Трое в коробке»? Нет, больше  на боевик в духе Сигала и Норриса. Оставить идею написания замечательных историй про пару кед пришлось из-за исчерпания фантазии. Ну лимит такой на словарный запас, что поделаешь. Восполнить его могла бы книга, которую Ленц скоммуниздил в букинистическом магазине, но… Как можно было её оставить неизвестно где, его багровую малютку, томик Саймака?  Оставалось только спустить ноги в удивительно тёплую воду  и ни о чём больше не думать. Пожалуйста, отпусти свои мозги на пять минут. Прикрывает глаза, чтобы солнечный свет больше не резал. Он вообще такую погоду не любит. На дух не переносит, тучи и мелкий дождь – то, что надо. Один раз, когда Ленцу ещё нравились солнечные и ясные дни, Вэл проблеваЧерез несколько минут запахло жареным.  Жара хоть и начала спадать, но духота всё ещё витала в воздухе. Откинувшись на руки, Ленц зажмурился, а потом опустился на локти. Надо было закатать рукава рубашки. Неестественно белой рубашки. Зачем он такую купил? Чтобы сделать из неё оргинально-художниковую? Пару раз ему удалось провернуть фокус с отстирыванием небольших масляных пятен. Но бензин, знаете ли, не будешь дома хранить литрами только чтобы избавиться от неряшливости.  Итак, солнечные ванны. Прошло не больше пяти минут, а Вэл уже вертелся во все стороны в поисках небольшой тени для собственной тушки.  Слава богам, деревянное покрытие было хорошо обработано и не представляло угрозы для босоногого Ленца. Ну это он так думал. Поднявшись с насиженного места, Валентин сгрёб свои скромные пожитки и побрёл в сторону огромной пришвартовавшейся яхты.  Она отбрасывала отличную тень на самый край деревянной пристани.  Бросив сумку рядом с собой (на это раз Вэл попал мимо воды, что не могло не радовать), парень собрался вновь сунуть ноги в волны, но как-то неряшливо шоркнул ногой и взвыл не хуже, чем если бы ударился мизинцем о дверной косяк. Ну что вы думаете, заноза. Вогнал довольно глубоко, от внезапной боли по щеке прокатилась скупая слеза. Опять сам Ленц виноват не был, что вы. Грёбаная доска! Усевшись в позе лотоса, Валентин принялся искать злополучную деревяшку на ступне. Его охватила не то что боль, а дикая злость и желание найти заразу. Хотя найти-то он её найдёт, а вытаскивать как? В этом отношении Вэл хуже малого ребёнка. Даже самому себе не доверяет подобные процедуры. Как назло, художник сегодня облегчил свою сумку килограмма на два и выложил привычный свой набор, в который входили крохотная аптечка, пара пуговиц с иголкой и коробка акварели . Нахрена таскать всё это с собой? Зная природную свою сущность, Валентин был уверен на все сто – пригодится . И аптечка, и иголка с ниткой, и даже акварель в баночках. Аптечка на случай внезапных травм, иголка и нитка – на временное устранение прорех в рваных штанах и футболках, которые могут следовать вместе с травмами, а акварель … А вдруг портрет, а я без красок? Насупившись, Вэл усердно искал занозу, но коварная деревяшка спряталась, видимо, где-то не там, где искал парень.  Да и вытащить её он едва ли сможет – ногти обстрижены  короче некуда, ничего острей карандаша с собой не имеется.  Нужна  помощь любого доброго самаритянина, но на пристани было удивительно пустынно. К чему бы это?

Начало игры и нового сезона в частности.

Работа, работа, работа. Дом- работа, работа- дом, хоть кошку  что ли завести себя, что бы было  зачем возвращаться  домой, Керри неторопливо перебирала в в руке солнечные очки перед  зеркалом. Вид конечно презентабельный, но вот передвигаться  быстро не получится, а вдруг  нужно будет  догонять жертву статьи. Конкретной  жертвы конечно еще  нету, но разве на регате  не будет кого из мэрии, или  политиков? Газета как всегда  хорошо осведомлена о  мероприятиях в  Бостоне, так что журналистов кидают в каждую дырку, для обозрения и описания, и главное не прошляпить сенсации, а на самом деле  она предпочла  бы постоять в  охране  где  ни будь или сопровождать курьеров, на крайний случай  хотя бы одно расследование для поднятия  тонуса.
- Ох, -  вздохнула  девушка и отмахнула прядь волос  лица, скидывая соринку с лацкана  пиджака, идти все равно придется, радует, что можно совмещать работу и  отдых вместе. Каблуки застучали по паркету в  направлении  двери  довольно шустро, рука прихватила сумочку с комода и ключи,  бумага и ручка  для  зарисовок, а так же  диктофон  для  быстро говорящих  уже лежали внутри. Спуститься по лестнице до машины много времени не заняло, однако  редактор уже  раза  три позвонил на телефон и напомнил, что регата вот –вот начнется, а ее «идеальная фигура»  еще не там, сказано конечно  приукрашено, но суть ясна.

Беговая лошадка Райт припарковалась недалеко  от начала  регаты, вся стоянка была  забита  машина, микроавтобусами и прочими чудами техники, иначе как назвать»жучка» втиснутого между  шестисотым  мерином и серой облезлой кошей – ягуаром. Свою любимицу Лексу цвета граната она осторожно   спрятала  за каким то внедорожником с  конем врепеди, в принципе ее мало  интересовало  что там за конь, главное что бы ее  лексус не поцарапала когда копытами разворачиваться будут.
- Мама дорога,- театрально присвистнула Керри и окинула взглядом столпотворение, селедок в бочке и то бывает меньше, а  здесь видимо треть города, так как остальные либо на реалити  шоу, либо в парке, если кто то не уехал за город.
Нужно было пробираться к  «первой полосе», туда откуда  будет дан старт, правда она недолюбливала  любителей воды из за  бывшего мужа, но работа  есть работа, и пару мнений  нужно будет записать.
- Стойте, стойте, - шустро ухватив  за рукав  мужчину в  кепке, она  притормозила его  движение,- С какой вы яхты?  - здесь бы  только Белоснежка не догадалась, что большая часть парней  это участники, которые собираются  доказать, что они мужики, - А пара слов  для  газеты «Boston Quotes»,- и ресничками так « мах- мах» того гляди полетит, а не поплывет, зато на  мужчин  действует, и  успевает  даже  достать  микрофон, нажать на кнопочку и чуть ли не пихнуть в рот  парню, что бы тот не отмазался от разговора.
Мямля. Райт вытянула  из собеседника несколько  слов и мило улыбнулась, на пару строчек в статье  хватит, но на пленке будет больше криков и визгов удовольствия  детей, тоже  занятная вещь, но статься  о регате.

[Немного о прошлом]

     В тот момент Ивонн пожалела, что она не глухонемая. Во-первых, она бы не услышала от Янг этих слов, взорвавшихся в сознании подобно водородной бомбе, а, во-вторых, её тупое молчание и вытаращенные глазки, выражающие полное недоумение, не было бы воспринято так остро. Нет, блин, а чего она ожидала? Сама, ведь, прекрасно знает заторможенную натуру своей подруги. Поэтому вполне логично, что она лежит и, разинув рот, молча на тебя таращится. Ник, опомнись, это же Клос. С такими заявлениями на неё налетать и требовать немедленной реакции - это почти то же самое, что кричать в громкоговоритель "хочу в космос!" и ожидать, как с неба спустятся межзвёздные корабли с других планет и на перебой будут предлагать круиз по галактикам на выбор. Перебор? Ничуть. Для масштабов вселенной Клос события совершенно равнозначные. Она сама-то ещё не успела прийти в себя и понять, что несло в себе это интересное послание. Упрёк? Или намёк? Или вообще просто так было сказано, чтобы обидеться и пафосно покинуть пределы комнаты. Женщины! Понять их логикой просто невозможно.
     Но Грим честно пыталась это сделать, сидя на кровати и глядя в дверь, за которой скрылась Доминик. Вопрос, что ей делать, когда в доску гетеросексуальная подруга прямым текстом заявляет о перспективе отношений, не давал ей покоя. И почему-то Ивонн казалось, что на такое толком не ответит даже всемогущий гугл. Понимая прекрасно, что просто так это всё не закончится, Клос доплелась до шкафа, чтобы прикрыть срамоту привычным домашним нарядом - и даже в футболке запуталась, когда Янг ворвалась в комнату, выпрашивая у неё телефон.
     - А? Чего? - Голова прошла-таки в горловину, но это не внесло ясности в происходящее. Ник явно была чем-то напугана, а от этого становилось уж совсем не по себе. Неужели, поняла, что ляпнула? Но нет, тут что-то более серьёзное. Пришлось быстро извлечь из кармана телефон и покорно отдать во власть урагану Доминик, который тут же умчался разносить территорию штата Ванная. Ив тяжело вздохнула, понимая, что вообще ни черта не понимает, однако решила данное положение дел исправлять, а поэтому отправилась на кухню, где всё ещё работал телевизор. А там - мааама дорогая. Кто-то чуть было не запустил весь город в полёт, да, видимо, не рассчитал слегка с количеством взрывчатки.
     От таких новостей морда Ив неприятно скривилась - как она не любила подобные трупы - это даже словами не передать. После пожара-то с этим шашлыком в человеческий рост убиваешь кучу времени, чтобы только опознать, а про взрывы, где приходится буквально по кускам тела собирать, уж и вообще стоит промолчать. Цинично? До безумия. Человеческое горе Ивонн никогда не трогало. Но в голове явно нарисовались перспективы на проёбанные выходные. Да, именно так - и никак иначе. Только осознание этого заставило Грим уныло вздохнуть, стащить у Янг сигарету и, оную выкуривая, отправиться к домашнему телефону. Как правило, из департамента звонки поступали именно туда. А Ник как в воду глядела - обычно мёртвый аппарат теперь помигивал красной лампочкой, оповещая о том, что на автоответчике хранятся непрослушанные сообщения. Как выяснилось, совершенно не от Санты. "На работу, с утра. - Взгляд метнулся на часы, которые радостно оповестили о том, что чёрта лысого Клос выспится. - Я хочу спать."
     Но какое там спать? Мини, разрешив все своим вопросы с семьёй, вернулась в здесь и сейчас, заодно утягивая за собой и Ивонн. Её требовательному зову сложно было противиться, да и слова девушки казались совершенно справедливыми. Они не договорили. Грим глубоко затянулась, пытаясь всего за несколько секунд привести мысли в порядок. И, подумав, только пожала плечами. В конце концов, Янг знает её как облупленную, а поэтому должна отдавать себе отчёт в том, на что подписывается, подводя их к столь серьёзному решению. Можно было, разумеется, совершить скромную попытку быть девушкой приличной и намекнуть Дом, что вся эта заваруха может плохо кончиться, но приятные бонусы отношений в виде безлимитного доступа к телу Янг как-то очень быстро перекрыли всё и сразу.
     Всё равно как раньше уже не будет. Так почему бы не пойти дальше?

[Приплыли]

     "Чёрт подери, Янг, куда ж несёшься, неугомонная ты задница," - недовольно думала Клос, пробираясь сквозь толпу людей. Толпу людей. Толпу. Людей. Жалких человечишек - и всех живых. Демофобия разыгралась в Ивонн с невиданной силой. Она бешеным взглядом озиралась по сторонам, стараясь сжаться к двухмерное пространство, чтобы только её не толкали, не трогали, не дышали парами алкоголя, кофе и никотина. Ох, как же это всё... мерзко. Слишком шумно. Слишком тесно. И... "Агрххх. Не надо было соглашаться. Сидела бы дома," - какая-то уж слишком запоздалая мысль. К тому же, кто б дал тебе, Ив, спокойно посидеть дома, который перестал быть твоим убежищем, превратившись едва ли не в семейное гнездо? Доминик точно не дала бы. Так что, считай, это ты легко отделалась, убедив её участвовать в регате. Вот, сейчас преодолеешь эту толпу, а там стоит маленький уютный швертбот, где кроме тебя и Янг не будет никого. Крепись. Всё будет хорошо.
     Но руки всё равно дрожали. Начало тошнить. Кружилась голова. Люди. Их было слишком много. И все почему-то казались тупыми животными, которые готовы напасть и разорвать на части, пусть даже вокруг и царила атмосфера бесконечного веселья. Сглотнув, Ивонн чуть ускорила шаг и едва избежала столкновения с каким-то мужиком. Вот такой точно бы порвал, съел и подавиться бы не подумал. Клос призывала себя дышать глубже, ровнее. Успокоиться. Надо успокоиться. Эти милые добрые создания ничего тебе не сделают. Ну же, Грим, расслабься. "Ааааааа!!" Громко орёт внутренний голос. "Аааааааааааа!!!!" И всё. Паника. И дрожат уже не только руки, всё тело колеблется так, будто у телефона слишком сильная вибрация. Капля холодного пота стекает по позвоночнику, заставляя дрожать ещё сильнее. Ивонн заставляет свои лёгкие активно работать, но это совершенно и абсолютно бесполезно.
     Мерцание флагов, рокот толпы, музыка. Огромная живая масса говорящих и куда-то идущих существ. Их много, а Ивонн одна. А, точно, Янг... "Чёрт подери, Янг," - негодующая подруга, гордо шагающая впереди и буквально изнывающая от медлительности своей, хм, девушки, оказалась где-то на метр впереди. И среди всего этого рокочущего потока безумия именно она стала островком хоть какого-то успокоения. На ставших почти что ватными ногах Ив всё же умудрилась её догнать и вцепилась в руку. Наверное, не рассчитала слегка и чуть переборщила с хваткой, поэтому, опомнившись, чуть ослабила кисть. Но совсем Доминик отпускать она не собиралась. Это бы стало последним за её сегодняшний день поступком - прежде чем она, поддавшись приступу неконтролируемой паники, не прыгнула бы в воду и не утопилась.
     Клос всё ещё колотит, но она умудряется дойти до пристани и даже вполне себе разумным, а не остекленевшим, как за несколько минут до этого, взором осматривать пришвартованные яхты. Сейчас ей владело одно единственное желание - поскорее отыскать их судёнышко, сесть в него и, вспомнив всё, чему они учились (не без подготовки же ехать на регату, ну о чём вы?), уже отплыть от всего этого безумного хаоса.
     - Как там её? - Пробормотала Ивонн. - Виктория?